Маски и чувства - Страница 43

Внизу стояла полная тишина, прерываемая гулким тиканьем больших напольных часов. Элен воровато оглянулась по сторонам и стремительно приблизилась к заветной двери. В малой столовой сгустилась кромешная тьма, но она кое-как добралась до одного из стульев. Ей показалось, будто вновь скрипнула дверь, хотя стук собственного сердца заглушал все окружающие звуки. Ничего, Эдмонд не так хорошо знает комнату, наверняка наделает больше шума, чем я, успокоила себя Элен. Словно в подтверждение ее слов совсем рядом с грохотом упал стул и послышались негромкие ругательства. Подумать только, раньше он не допускал подобного в своей речи!

– Эдмонд, это ты? – позвала она.

– Элен, я ничего не вижу. Где выключатель?

– Мы пришли сюда, чтобы искать выключатель?

– Нет, но чем тебе помешает нормальное освещение? Хотя…

Он не договорил, последовала какая-то возня, и густой сумрак разрезал яркий свет от зажигалки. Элен увидела в этом свете лицо Эдмонда – такое серьезное, волевое, красивое истинно мужской красотой, а не женственными кудрями. И все же в душе шевельнулось сожаление, которое само сорвалось с губ:

– Ты остриг волосы…

В ответ тишина. Она наблюдала, как Эдмонд поставил горящую зажигалку на стол и медленно опустился рядом. Получилось, что он сидел через два стула от нее. Далеко и близко одновременно.

– Не ожидал снова встретить тебя, – сказал он после долгой паузы.

– Мир тесен. Как живешь? – Элен попыталась перевести разговор в более нейтральное русло.

– К чему эти вопросы? – В словах Эдмонда звучало раздражение.

– Но это ты хотел поговорить со мной, а сейчас отмалчиваешься.

– Зато ты ведешь себя так, словно мы теперь лучшие друзья.

– А разве мы не можем остаться друзьями?

– Но женщина, которую я любил, с которой хотел связать свою жизнь, которую искал по всей стране два месяца, истратив последние деньги, поссорившись с отцом, пустив все под откос, – его речь набирала обороты, словно разгоняющийся поезд", – эта женщина вытерла ноги о мои чувства!

– Ты обвиняешь во всем меня?! – возмутилась Элен.

– А кого же еще? Разве…

– Нет, подожди. – Она не могла позволить себе повысить голос в чужом доме, а потому перешла на шепот. – Ты устроил мне унизительную проверку! Ты бросил меня в трудную минуту, не подумав о том, как и на что мне жить. Ты вел себя безответственно, как избалованный принц, которого не трогают чувства других.

Он подался к ней.

– Твой побег говорит сам за себя. У влюбленной женщины должно быть желание бороться за свое счастье, а ты даже не пыталась меня понять, выслушать.

– Что понять? – Элен вскочила со стула и шагнула к Эдмонду. – Мы из разных миров. Да, я – оборванка, охотница за деньгами, лживая, изворотливая! Какими бы словами ты меня ни наградил, я со всем соглашусь. Ты сам понимаешь, что мы слишком далеки друг от друга. Я уехала не потому, что не любила тебя, а чтобы не портить твою жизнь.

– Но ты ее все равно испортила. В погоне за тобой я растерял все.

– В этом нет моей вины. Я не просила меня искать! – защищалась Элен.

Эдмонд глубоко вздохнул и покачал головой.

– Нет-нет. Сейчас я могу даже сказать спасибо. Моя жизнь изменилась в лучшую сторону.

– Моя тоже.

– Здорово. – Он впервые посмотрел на нее долгим выразительным взглядом. – Выходит, мы поступили правильно, расставшись?

– Думаю, да. Мне правда жаль, что так вышло. Ты действительно изменился, стал жестче. И волосы хорошо подстрижены, – сама не зная зачем, добавила она.

– Еще у меня появились вредные привычки.

– Я заметила.

– Может, это не так уж плохо? Я перестал быть идеальным, Элен!

– Слишком поздно.

– Почему же?

– Не знаю.

– Ты когда-нибудь любила меня? – спросил Эдмонд совсем тихо.

Она ответила также еле слышно:

– Нет.

Она прошла к выходу, быстро открыла дверь, борясь с желанием оглянуться, посмотреть на него. Вот и лестница впереди. Тридцать ступенек положат конец всему. Один, два, три…

Боже, что она делает!

Элен повернулась и побежала назад. Она ворвалась в комнату, словно вихрь, но там снова было темно. Нога зацепилась за край ковра, но в падении ее поймали сильные руки. Не давая себе опомниться, Элен крепко прижалась к Эдмонду, зажмурилась и сумбурно заговорила, задыхаясь от слез и собственных эмоций:

– Прости меня, прости, прости! Любимый мой, дорогой! Я очень тебя люблю. Эдмонд, я полюбила тебя сразу, клянусь. А деньги ничего не значат.

– Тише, – попросил он, заглядывая в ее глаза. – И не надо плакать.

Их губы слились в поцелуе. Они не могли насытиться друг другом целую вечность. Элен таяла от счастья в его руках. В это мгновение она осознала, как безрадостно прожила три месяца разлуки. Ни с чем не сравнимы восторг, упоение, безграничное счастье, которое дарят ласковые руки и нежные губы любимого мужчины. Ее глупое упрямство чуть все не погубило. Но в последний момент эмоции пересилили доводы разума. Никогда прежде ни один возможный разрыв отношений не причинял столько страданий, переживаний, слез.

Когда любовная лихорадка немного спала, Эдмонд усадил Элен к себе на колени для еще одного разговора. Вторая попытка получилась более удачной. Они рассказывали друг другу о событиях, случившихся в их жизни. Он хотел увидеть ее реакцию на сообщение о потере им солидного стабильного капитала. После этого признания все станет ясно. Жаль, в комнате по-прежнему было темно, и выражение лица Элен увидеть не удастся.

– Ты говоришь правду? – недоверчиво спросила она, услышав о его нынешнем статусе.